Мы продолжаем серию рассказов из уст тех, кто ковал Победу. 6 июня 2015 года пермяку Алексею Богдаеву исполнится 91 год. Ветеран ВОВ, участник боевых действий, он сохранил о войне множество воспоминаний, в которых, как в зеркале, отражается его твёрдый характер.
Перед началом войны Алексей с семьёй жил в Краснодарском крае, в посёлке Золотая гора, где шла активная добыча нефти.
«В нашей семье было семеро детей, я был третий по старшинству. Моя мать имела звание «матери-героини». 21 июня 1941 года я окончил 10 классов. Мы, молодёжь, на радостях дурили, пели песни, кричали до позднего вечера. А утром мама меня будит: «Сынок, война началась». Я ответил ей, что такого быть не может. В те времена мы были абсолютно уверены в силах Красной армии. Не так давно, в 1938 году, был триумф на озере Хасан, где наши войска разгромили японцев. Но в 1941 году наша страна не была готова дать отпор. Кроме того, между Германией и СССР существовал мирный договор, на который все надеялись. Поэтому войну никто не ждал, люди в то воскресенье купались, загорали…» — вспоминает ветеран.
Отца и старшего брата Алексея забрали на фронт, но сам он был несовершеннолетний и остался в тылу. Молодёжь не сидела сложа руки. Они помогли спрятать нефть, чтобы она не досталась немцам. Звучит удивительно, но её залили в местное озеро, выкачав из него воду, и немцы, наступавшие на Краснодар, её не нашли.
«Когда немцы находились на расстоянии 20 км от посёлка, нас всех эвакуировали на станцию Ходыженская. Для этого выдали на семью одну лошадь и телегу, — делится воспоминаниями Алексей Богдаев. — Нам поручили также вывезти дорогостоящее нефтедобывающее оборудование. На тот момент в тылу остались только старики и мы, совсем молодые. Всё грузили вручную. Доехали на поезде до Гагры, дальше по морю до Сухуми, пересели на поезд до Баку, оттуда на пароме до Красноводска. И каждый раз вручную разгрузка и погрузка нефтяного оборудования. Было очень тяжело, мы падали от усталости. В Красноводске нас мучила жажда, а местные жители, видя дефицит воды, продавали её по 10 рублей за стакан (месячная зарплата рядового. — прим. ред.)! Взрослые терпели, покупали только чтобы напоить детей. В итоге местная администрация прислала нам воду и арбузы».
В Башкирии, где жили эвакуированные нефтяники, Алексей работал на нефтепромысле, и это обеспечивало ему «броню» от призыва. Но это не устраивало патриота Богдаева, он устроился на работу, которая не предусматривала «бронь».
Мороз по коже
В 18 лет Алексея призвали в армию, где он выучился на сержанта, и его мобилизовали на подготовку маршевого полка для фронта — эшелона в 70 вагонов, в котором — люди, танки, боеприпасы, продовольствие и зенитные установки для охраны. В 1944 году маршевый полк направили на фронт. По дороге Алексей пережил одно из самых страшных своих впечатлений.
«Мы остановились на границе Украины и Польши для разгрузки у станции Замостья. Тем холодным утром всех преследовало ощущение непонятного страха, и вдруг в небе появился «мессершмитт». Увидев эшелон, он начал совершать пике на нас. Прозвучал сигнал «воздушная тревога». Все солдаты попрятались кто куда — под вагоны, в ямы, под деревья. Девушки-зенитчицы заняли места у зенитных установок, дали огонь по самолёту и подбили его. Но перед крушением лётчик успел сбросить четыре бомбы, которые, к счастью, никуда не попали, и дать пулемётную очередь. Одна пуля попала зенитчице в грудь. Она упала, словно скошенная косой былинка, даже не крикнула. Самолёт упал и взорвался. Девчонки к ней кинулись: «Маша, смотри, твой «мессершмитт» взорвался!», а Маша мертва. Там её и похоронили, у Замостья. Какой бы ты ни был герой, смерть — это мороз по коже от жалости и страха».
Ничего не боялись
Маршевый эшелон с Алексеем Богдаевым прибыл в Польшу, которая в тот момент раскололась: часть поляков поддерживали СССР, а часть ненавидели и воевали на стороне немцев. Фашисты дали им много взрывчатки и оружия, и поляки-националисты всё подряд минировали.
«Очень много советских солдат погибло в Польше. Я видел ужасные взрывы. Идёт солдат по лесу, шеей задел проволочку, а на другом её конце — мина со спичечную коробку. Он чеку выдернул — взрыв, и ему голову снесло. Другой подобрал на дороге куклу, хотел дочери послать, а игрушка заминирована была, и ему оторвало ногу. Но мы в 1944 году не думали о смерти. Стремление было только вперёд, к Победе. Ничего не боялись, пели, танцевали. Но смерть была рядом: вечером один лезгинку под аккордеон танцует, а утром его несут убитого — бандеровцы польские постарались… Рассказывать о войне можно бесконечно. 2 мая 1945 года был взят Рейхстаг, 8 мая Германия подписала капитуляцию. Но эхо войны ещё долго раскатывалось. Фашистов арестовывали на ходу. Я был свидетелем страшной картины: немецкий генерал отказался сдаваться в плен и на глазах у всех застрелился».
После войны Алексей Богдаев остался в рядах военнослужащих, отслужив 32 года. Окончил Одесское военное училище. С 1948 года пять лет служил на Украине в ВДВ, затем, в 1954 году, в должности замначальника штаба батальона попал в Уральский военный округ, в Пермь. После службы восемь лет (1966–1974) преподавал на военной кафедре Пермского госуниверситета. В 1968 году получил диплом журналиста Московского полиграфического института.
С женой, которой уже, к сожалению, нет в живых, у Алексея родились три дочери, и уже выросли несколько внуков. Сейчас Алексей Богдаев пишет прозу, стихи, издаёт книги и выступает в школах и детских садах перед юным поколением пермяков. Как он сам говорит, молодые должны знать, должны помнить, что такое война.
