Вдохновение для каждой своей колонки я черпаю в окружающих. Вообще, интереснее людей вокруг разве что короткие рассказы моего любимого Чехова. При тех мыслях, что сейчас в моей голове, вспоминается бессмертный «Человек в футляре»: «Беликов был известен тем, что даже в хорошую погоду выходил в калошах и с зонтиком…Он ходил в темных очках, а дома закрывался на все замки… Ясны для Беликова были лишь циркуляры, в которых что-нибудь запрещалось. Любые отклонения от нормы вызывали в нем смятение». Со времен Антон Палыча как-то все вокруг поиздержалось. «Человек-футляр» уже не отдельная странноватая человекоединица, а большинство. Толпа. Масса людей в серых «футлярах», застегнутых по самые уши, которые не желают принимать новое, допускать сам факт его существования. Мне до любимого гения далеко, я таких людей зову просто «камнями». «Человек-камень» темен, прост, округл, понятен. И очень неуютно таким людям по соседству с «людьми-бриллиантами».
Вот, например, регулярно всплывают в моих соцсетях гневные комментарии, что я плохая мать. Откуда берётся такая информация, непонятно. Видимо, из тех же моих соцсетей, где нет ни одного поста ни о моем ребенке, ни о любимом человеке. Странно, что люди не понимают, что по-настоящему личному в интернете не место. Еще странно, что тех людей смущают не мамаши, превращающие свои аккаунты в памперсно-мимишную фигню продукта первородного греха, а такие, как я — счастливые женщины, регулярно думающие о сексе и развлечениях. Счастье у «людей-камней» не в чести, это точно. Как точно и то, что мне с такими не по пути.
Недавно еще был комментарий в мой адрес: «Ты же культурный обозреватель «Эха Перми»! Как ты можешь писать про секс?!» Друзья, если бы всегда наша работа определяла целиком нашу жизнь, на земле было бы намного меньше счастливых людей. Как стоимость бриллианта повышают десятки его граней, так и статус человека создаёт его разноплановость. Да, я — культурный обозреватель «Эха», и я — замечательный обозреватель в рабочие часы будних дней. А еще я люблю русский мат — и эта другая моя грань, которая проявляется в других местах и в другое время. И таких «граней» во мне штук четырнадцать точно, и каждая меня радует! В общем, я и есть тот самый бриллиант, который слепит обычных людей — тех, которым есть дело до меня, и до которых нет дела мне.
