Первый губернатор Пермской области Геннадий Игумнов рассказал «Пермской трибуне» о самом запоминающемся праздновании Нового года.
— В конце 50-х я руководил шахтой «Белый Спой № 2». И 31 декабря мы с женой и детьми собрались поехать праздновать Новый год к родителям жены. Такси тогда не ходили, нужно было добираться двумя автобусами часа два. В семь часов вечера я пришёл с работы, и мы стали собираться. В то время мы жили в двухэтажном деревянном восьмиквартирном доме. И вдруг слышим: из квартиры под нами раздаются крики: «Помогите!». Я говорю супруге, чтобы она собирала детей, а я спущусь вниз.
Спустился, зашёл в квартиру. И вижу: в большой комнате стоит красиво наряженная ёлка, рядом — накрытый праздничный стол, а вокруг него бегает соседка Фая, а за ней с кулаками носится её муж Федя. Он кричит: «Убью тебя!» На меня и внимания никто не обращает. Тогда я закричал: «Федя! Что же ты делаешь?» Тут сосед остановился и говорит, что это, мол, я лезу не в своё дело?! И дальше: «Я её всё равно убью!» Я: «Федя! Ты хороший рабочий (он работал у меня на шахте), я тебя уважаю, если бы не уважал — то и не пришёл бы сейчас. Зачем тебе кого-то убивать? Ведь ты сядешь в тюрьму. Сядь лучше за стол, рюмочку выпей, посмотри, какой шикарный стол для тебя Фая накрыла». А он не унимается: «Убью, и всё!».
Надо сказать, что тогда, в 1953 году, была большая амнистия, и наша шахта была на две трети набрана из числа бывших заключённых. Нрав у них был крутой. В тот момент я дальше стал увещевать этого Фёдора. В результате он успокоился, а я провёл у них в квартире минут 30–40. Вернулся домой, там — уже все собрались. Но на автобус мы уже опоздали, пришлось ждать следующий. Морозы стояли крепкие. А мы с детьми. Ничего добрались, а родственники нас уже потеряли.
Когда вернулись, числа 3 января, захожу я в дом — идёт Фая и лицо от меня отворачивает. Я ей говорю: «Здравствуй, Фая, что же ты не здороваешься?» А она отвечает: «А чего ты в нашу личную жизнь залез?» И очень недовольная. Пришёл домой, а жена мне говорит: «Я же тебе говорила, чтобы ты к ним тогда не ходил». И хотя эта предновогодняя история стала для меня уроком, но и впредь я всё равно не проходил мимо таких ситуаций, всё равно всегда вмешивался. Потому что если в таких ситуациях бездействовать, то люди себе могут жизнь искалечить. Нельзя проходить мимо чужого горя и чужих несчастий. И даже если тебя не отблагодарят и даже совсем наоборот останутся недовольны твоим вмешательством — всё равно надо вмешиваться.
