Пермячка долгие годы пыталась найти способ встретиться с детьми, живущими на другом конце света. Теперь же маму, ставшую за время разлуки глубоким инвалидом, признала только старшая дочь.
В деревне Нововознесенск, в 20 километрах от Очера, дворов не больше полусотни, все какие-то серые от старости, со съехавшими крышами, а у дома, где живет Наталья Урецкая, крыши и вовсе нет. Хозяйка встретила нас на крыльце… ползком.
Выживала как могла
В 90-х годах многодетные родители Наталья и Владимир жили в Очере в ведомственной квартире, которую мужу предоставили на работе. (Он был сотрудником управления городских электросетей.) Когда мужчину уволили, квартиру пришлось освободить. К этому моменту брак Натальи и Владимира трещал по швам. Сейчас Наталья уже не хочет вспоминать о причинах развода, помнит только, как тяжко пришлось одной с четырьмя детьми.
После развода она переехала в квартиру, где жили ее младшие сестры, постоянной работы не было, денег не хватало порой даже на хлеб. Чтобы накормить малышей, она дожидалась ночи, брала лопату и шла по соседским огородам.
– Там куст картошки выкопаю, там – морковки, – признается женщина. – Но мне даже не стыдно в этом сейчас признаться. Да, это нехорошее дело — воровство, но я воровала не ради собственной прихоти, а чтобы детям было что покушать.
От безысходности женщина бывало, что и выпивала. Сейчас она этого тоже не скрывает — а кто без греха? Как-то осенью Наталья встала пораньше и поехала за 25 километров в Верещагино — там после развода жил отец детей. Женщина разбиралась с документами, необходимыми для оформления квартиры. Детей она оставила дома — старшей Соне к тому времени было уже 13 лет, так что она вполне могла присмотреть за младшими. Так рассудила для себя мама.
– Я вернулась домой около трех часов дня, а дома пусто, – вспоминает Наталья. – Я бросилась по соседям, думала, может, дети ушли в гости к кому-то из друзей, а мне говорят: приходили из опеки и всех их забрали.
С тех пор Наталье только несколько раз удалось увидеть Дениску, Колю, Дашу и Соню. Да и то урывками – то подкараулит их у школы, то встретит в коридоре детского дома.
– Мне говорили: «Не ходи, не травмируй детям психику», – плачет Наталья. – А как-то раз я пришла, мне сказали, что они в Америку уехали.
За океан
Женщину и ее бывшего мужа лишили родительских прав. С тех пор Наталья знала о жизни детей только из скупых отчетов, которые американские родители присылали раз в полгода. Иногда к отчету прилагали фотографии.
– Ребята веселые были на этих снимках, улыбались, я думала, все у них хорошо.
Но так длилось недолго. В 2005 году Наталье пришлось узнать, что красивая американская жизнь была сытой и счастливой только на снимках. Для женщины известие о мучительной голодной смерти младшего сына стало настоящим ударом.
– Я стала бить во все колокола, писала запросы, чтобы узнать, где остальные ребята, что с ними все в порядке, но мне все одно отвечали: «Тайна усыновления», — и все.
Женщина решила во что бы то ни стало поехать в эту проклятую Америку и найти своих малышей. Она даже не знала, в каком они штате живут и как оформить визу, но твердо знала одно – такая поездка потребует больших затрат. Наталья принялась зарабатывать деньги. Но так как образования у нее никакого не было, женщина пошла работать продавцом, приходилось таскать тяжести, работала почти без выходных. На отдых она оставляла себе всего 6-8 часов в сутки.
– Вот и надорвалась, – вздыхает Наталья. – Разбил меня спинальный инсульт. Операцию, конечно, сделали, а толку-то…
На осколках разбитой жизни
Наталья не помнит, сколько она пролежала на больничной койке, может быть, несколько месяцев, а может, даже несколько лет. Из ментальной комы женщину вывел Владислав. Мужчина практически в два раза младше, один воспитывал двоих детей. Он почему-то проникся душевным теплом, и глаза Натальи снова заблестели. Вскоре она уже смогла выйти из больницы, пусть и не на своих ногах.
Вскоре Наталья и Владислав поженились. Невеста была в красивом подвенечном платье и на кресле-каталке. Врачи говорят, что с нее она больше никогда не встанет.
Женщина создала дома уют как могла, помогала мужу растить детей, но тоска по собственным детям не отступала.
– Я продолжала писать во все возможные инстанции, к кому я только не обращалась – как об стенку горох. И вот как-то в очередной раз написала письмо Малахову, и так вышло, что в то же время написала и бывшая одноклассница Сони. Маша тоже хотела узнать, как живет ее школьная подруга. И Малахов обратил на это внимание, видимо, потому, что пришло два письма с просьбой помочь найти одну и ту же девочку Соню Урецкую.
Журналисты телеканала «Россия» не прошли мимо. Они разыскали в штатах Колю, Дашу и Соню Урецких. Оказалось, что ребята хоть и были разделены после того, как их первых приемных родителей осудили, но все-же поддерживают связь. Но узнав о том, что их родная мама хочет увидеться, Коля и Даша не поспешили на встречу. Прилетела на встречу с Натальей только старшая дочь Соня.
Девушка встретилась с мамой на съемках передачи, а потом и приехала в родную деревню. Правда, за годы жизни в Америке Соня практически полностью забыла родной язык, так что разговаривать с мамой ей пришлось на смеси жестов и обрывках тех немногих фраз, что она еще помнит. Так что за те пару часов, что длился ее визит, они с мамой успели рассказать друг другу немного — только самое главное. Соня рассказала, что ее младшая сестренка Даша уже успела сделать Наталью бабушкой.
– Она родила не так давно сыночка, его назвали Лео, – расплывается в улыбке новоиспеченная бабушка. – А сама Сонечка замуж пока не вышла, но у нее есть бойфренд, они вместе уже пять лет.
Дочка не оставила без внимания и вопрос о женском счастье мамы.
– Она, конечно, удивилась, что мой муж ее на шесть лет моложе, но спросила только: «Мама, ты с ним счастлива?». Я ответила, что очень счастлива. «Тогда я за вас рада», — ответила девушка.
На прощание Соня сказала: «Мамочка, прости! Мне говорили гадости про тебя, а я верила».
– Видимо, Коле и Даше тоже внушили, что я плохая мать, что я их бросила…
Снова за парту
Сейчас Наталья усиленно восстанавливает школьные знания английского языка, чтобы общаться с Соней хотя бы по «Скайпу».
– Я понимаю, что, скорее всего, я больше никогда ее не увижу, – плачет женщина. – Как ни крути, теперь ее дом в Америке, а виза и билет на самолет очень дорогие. У меня даже загранпаспорта нет, чтобы поехать к ней. А когда она еще раз сможет приехать – большой вопрос.
Женщина очень надеется, что, когда она восполнит пробелы в английском, ей удастся поговорить и с Дашей, и с Колей.
– Я буду просить у них прощения, ведь я так перед ними виновата, что не видела, как они растут, что на их глазах умер Дениска, а я ничего не могла сделать…
