Главный архитектор Пермского края Елена Ермолина рассказала v-kurse.ru, как реализуются мастер-план и Генплан Перми, почему девелоперы становятся социально ответственными и когда реновация в столице Прикамья дойдет до хрущевок.
Про Генплан и мастер-план
Елена Сергеевна, поздравляем вас с вступлением в должность главного архитектора Пермского края. Перед вами стоит много задач. Какие вы считаете приоритетными?
– Перед собой я поставила две глобальные задачи. Первая – выстроить градостроительную политику на территории Пермского края так, чтобы вся документация в регионе работала на создание городской среды. Чтобы мы сразу заходили в проекты, а не мучались с документами. До сих пор встречаю мнение, что главный архитектор – это про фасады. Главный архитектор – это про градостроительство, которое включает в себя в том числе архитектуру, про большой и важный системный градостроительный подход.
Второе – хочется начать со смыслов, философии, а потом уже говорить про объемы, фасады и среду. Вот мои глобальные задачи.
Поговорим про мастер-план и Генеральный план города Перми. Как вы оцениваете актуальность этих документов, скорость и качество их реализации?
– Мы очень много из этого реализовали, но много чего еще нужно добавить в мастер-планирование. В нашем пермском кейсе заложены стратегии на будущее. Сюда можно отнести всем известное «Зеленое кольцо», стратегию развития общественного транспорта, стратегию кварталов, стратегию общественных пространств, которые изначально реализовывались в Генплане, в правилах землепользования и застройки, в дизайн-коде, в правилах благоустройства. И это правильно: когда стратегия вливается в нормативные документы – это верно выстроенная цепочка.
Про КРТ и хрущевки
В Перми перешли от точечной застройки к комплексному развитию территорий (КРТ). Реализация этих проектов уже началась, в ряде случаев идет активное строительство, где-то ведется проектирование. Как вы оцениваете архитектурные решения девелоперов, реализующих проекты КРТ в Перми?
– Сейчас среди застройщиков наблюдается большая конкуренция. Но все они знают, что у нас, в Перми, очень строгая нормативная база. Даже от коллег из других регионов я слышу, что правила у нас строгие, зато понятные. В процессе реализации не может быть никаких отступлений от мастер-плана застройки территории. Девелоперы это знают и четко понимают, как с этим работать. Бывает, утверждаем мастер-планы строительства, что называется, через кровь и пот. Зато с документацией потом уже легче работать.
Все застройщики, работающие в Перми, – большие молодцы. Девелоперы знают, что при проектировании надо идти от градостроительной документации, среды объекта, и ищут таких архитекторов, которые создают концепцию уже на основе философии места.
Мы в этом направлении тоже работаем. Возим архитекторов и застройщиков в урбан-туры по всей стране, показываем лучшие практики. Сейчас у нас новая волна – возим студентов-архитекторов и строителей в урбан-туры по нашим лучшим девелоперским объектам. Едем в автобусе и рассказываем им про градостроительную политику нашего края, чтобы они с самого начала знали, как в проекте находить философию и как её затем реализовывать.
Изменится ли что-то в подходах к архитектурному планированию новых больших проектов с вашим приходом на должность главного архитектора?
– Я уже много лет работаю по КРТ с командой Института территориального планирования, и мы продолжаем работать дальше. У нас, я считаю, в отличие от других субъектов РФ, очень удачный опыт в этом плане. Еще на стадии мастер-плана мы для себя определяем, что видим на конкретной территории. Девелопер заходит на торги и потом, исходя из своих смыслов в рамках наших представлений, показывает, как будет выглядеть территория. Это позволяет работе не застревать на стадии документации. Поэтому наш опыт работы по КРТ стараются перенять и другие регионы, и девелоперы из других субъектов РФ.
Благодаря механизму КРТ в Перми расселяется аварийное жилье, кроме того планируется направить под изъятие и снос сразу несколько кварталов с двух, трех- и даже четырехэтажными домами (например, на улицах Куйбышева, Нефтяников, Хрустальной). Как вы считаете, когда в Перми реновация может дойти до пятиэтажных хрущевок?
– Это самый провокационный вопрос из всех, которые можно задать градостроителю. В этом вопросе мнения разделяются. Допустим, в одних странах подобные дома достраиваются на два-три этажа, и за счет проданных квартир укрепляют фундамент, проводят лифты и так далее. Но там свои особенности, и у зданий, как правило, один собственник. Есть путь Москвы, когда на месте старых домов возводят новые. Тут важно понимать – аварийное это жилье или просто устаревшее, нужно его сносить или следует пойти по пути улучшения, усиления капитальных конструкций. В том и в другом случаях должна работать экономика.
По поводу достройки у нас на данный момент нет механизма, так как в домах много собственников. Поэтому к каждому дому нужно подходить с точки зрения аварийности, а уже потом принимать дальнейшее решение. Сейчас у нас много аварийного жилья – двух- и трехэтажного. Давайте сначала справимся с этой задачей, а уже потом будет думать про хрущевки.
Про дизайн-код и гостевой маршрут
Прошло больше трех лет с того момента, как был представлен и утвержден дизайн-код, разработанный Институтом территориального планирования, где вы тогда работали. Как вы оцениваете реализацию его положений за эти годы? Нет ли у вас опасения, что из-за строгих подходов Пермь станет внешне однообразной?
– Нет такого опасения. Градостроительная документация – это установленные правила. Вот здесь – высотность, здесь – пятна застройки, здесь – зеленая зона, функциональное зонирование, территориальное зонирование, виды разрешенного использования. И все из этой цепочки в мастер-планировании начинается с философии проекта. Например, девелопер, заходя на комплексное развитие территории за пермскими городскими лесами, создает в проекте зеленые связи, используя при отделке фасадов природные и природоподобные материалы. Можно проектировать исходя из среды, можно – на контрасте. Но самое главное – на старте определить, в чем заключается философия, смыслы проекта. Тогда уже возникнут объемы – в зависимости от идеи.
И это точно не предполагает однообразие.
Благодаря нормативной базе в Перми стал вырисовываться свой архитектурный код. Например, использование элементов меди, красок природных цветов в фасадах. Некоторые девелоперы в местах общего пользования делают барельефы, подчеркивая пермскую идентичность. Все это наше – это хочется поддержать.
Взаимодействуйте ли вы с пермской мэрией по реализации проекта гостевого маршрута? Как вы оцениваете ход его реализации, какие возникают сложности?
– У нас уже есть готовые серьезные объекты. Например, три высотки в районе Гознака. Вдоль Черняевского леса на гостевом маршруте фасады окрашены в природные цвета. Таким образом, мы не ремонтируем один дом – мы ремонтируем целую улицу.
Сначала моделируем внешний вид жилых и нежилых зданий. Потом выдаем собственникам колерные паспорта. И только после этого начинается капремонт фасадов.
Гостевой маршрут – это большая командная работа и с Пермью, и с Пермским районом. Над гостевым маршрутом работает межотраслевая группа, так как объем работ очень большой: остановки, шумозащитные экраны, высадка зеленых насаждений, работа с собственниками объектов, капремонт жилых зданий, внешний облик нежилых строений.
Самая большая сложность в этой работе – экономика. Нам все это надо одолеть. Одолеем, конечно. Вторая сложность – работа с бизнесом. Разносортица на гостевом маршруте требует единого подхода. Приходится объяснять собственникам, что мы идем к одной цели: чтобы нам не было стыдно встречать гостей, чтобы был общий дизайн-код. Вот это, пожалуй, самое сложное. Однако сейчас бизнес реагирует легче, чем в прежние годы. Наши правки, замечания, требования принимают сразу.
Готовы ли другие территорию к разработке и утверждению собственного дизайн-кода? Ведется ли работа в этом направлении? Или планируется приземлять на них пермский?
– В этом вопросе важно понимание идентичности. Как развивался город, был он изначально промышленным или купеческим. Поэтому транслировать пермский дизайн-код на все города края – это как минимум странно. Можно передавать как подход систему градостроительной документации, которая уже на месте преобразуется в нормативную базу и работает как дизайн-код, правила благоустройства или другие стандарты, и приземлять на это местные особенности.
Мы видим, что сейчас все округа разрабатывают что-то свое: дизайн-коды остановок, навигации, общественные пространства. В этом важна системность подхода.
Про озеленение и набережные
Пермь – один из самых зеленых городов России. Развивается и проект «Зеленого кольца». Есть ли планы по дальнейшей работе и в каких формах после Компроса, Сибирской и других центральных улиц города?
– У нас есть «Зеленое кольцо» и зеленый пояс города. Это не значит, что мы стагнируем существующие природные большие территории, например, наши любимые городские леса. Они могут быть как природного характера, так и вновь возводимого, антропогенного. Когда мы, например, обращаемся к девелоперам с просьбой соединить застройку с долинами малых рек бульваром. А в дальнейшем мы сами строим нашей большой командой под руководством губернатора Прикамья Дмитрия Николаевича Махонина бульвар в рамках улицы. И все это выстраивает большую зеленую цепь внутри города.
Например, на территории Центрального колхозного рынка у нас работают несколько девелоперов. Когда застройщики, которые, отмечу, сейчас становятся очень социально ответственными, спрашивают, что нужно для города, мы им отвечаем: «Здесь рядом находятся долины малых рек. Нам нужно выстроить зеленый бульвар». В итоге одна команда девелоперов обустраивает долину, вторая – зеленый бульвар, и все это формируется в большую зеленую цепочку. В конечном итоге мы получаем развитие бизнеса и развитие туристического потока.
Аналогичные принципы создания зеленого каркаса я хочу транслировать в наши краевые опорные населенные пункты.
За последние годы в краевой столице и некоторых других городах края до неузнаваемости изменились набережные. Как планируется развивать пространства у воды в дальнейшем?
– Обустройство набережных исходит из нашей градостроительной политики. В Генплане у нас обозначен не просто зеленый каркас, а водно-зеленый каркас. Здесь подразумеваются большие и малые реки, которые соединены в сеть и которые требуют особого к себе отношения, включающего в себя обустройство набережных и строительство вдоль них. Продвинутые девелоперы сами понимают, что такое продажи рядом с рекой. Это самые высококапитализированные объекты. Поэтому они сами выходят с инициативой благоустройства набережных.
Про памятники архитектуры
К 300-летию Перми проделана огромная работа по преображению объектов культурного наследия и сейчас она продолжается. Какие планы в этом направлении в дальнейшем?
– Реставрация важна. Но не менее важно понимать, кто собственник конкретного здания, не рассыплются ли через пять лет наши отреставрированные окна. Это первое.
Второе – наше отношение к объекту культурного наследия. Очень важно учитывать архитектуру вокруг ОКН. Например, если вокруг старинного здания расположить стекло, то оно растворит в себе все, так как стекло всегда доминирует. В итоге памятник архитектуры потеряется в стеклянных коробках. Поэтому важно работать не с одним объектом, а со средой вокруг него. А когда появится системный подход к таким объектам, тогда мы сможем говорить про экономику, развитие туризма и огромный потенциал.
Блиц-опрос
Какие места в Перми вы показываете гостям города в первую очередь?
– Моя слабость – улицы. В первую очередь Сибирская, Ленина. В других субъектах умеют делать либо общественные пространства, либо дороги. А у нас улицы стали общественным пространством и составной частью водно-зеленого каркаса. Это правда круто.
Самое красивое здание Перми?
– Можно про два красивых здания? С детства очень люблю дом Мешкова. Это именно правильный градостроительный объект. Он очень красивый и очень многофункциональный. В разные периоды там жили, там был музей, шла торговля. Второй – новая галерея.
Любимое место в Перми и Пермском крае?
– У меня их два. Первое – мой дом. Второе – Кунгурская пещера. Это – природное чудо, поэтому мне нравится там. Еще я люблю берега Сылвы. Там я провела свое детство, и кроме того, Сылва – ментально очень приятная река.
