Известный режиссер представил на сцене Пермской оперы свое видение оперы «Кармен». Внимание, спойлер: «классики» ждать не стоит, а кого-то творение Константина Богомолова может и шокировать. Хотя, как говорят некоторые культурные обозреватели, это произведение для тех, кто умеет «расширять сознание».
В выходные на сцене Пермского театра оперы и балета состоялась долгожданная премьера оперы «Кармен» под режиссурой Константина Богомолова. Несколько месяцев вокруг постановки витало множество слухов и историй. Культурный обозреватель «В курсе.ру» посетил премьеру и узнал, чем шокировал пермяков Богомолов. По его словам, некоторые зрители в недоумении покидали зал оперы, а другая часть оказалась от постановки в полном восторге.
Современная интерпретация
Особенностью «Кармен» Богомолова является то, что действие оперы перенесено из Испании XIX века в Одессу начала XX века, Кармен предстает зрителям не цыганкой, а еврейкой, Хозе — русский солдат, а Микаэла — его сестра, а не невеста, как это написано в либретто оперы.
Еще одним важным изменением истории стал главный герой. По задумке Богомолова, в центре оказывается вовсе не Кармен, а Хозе. Нам показывают его мать, которая ждет сына дома. Хозе же предстает этаким «маменькиным сынком», самым ироничным персонажем оперы.
Кармен, в свою очередь, здесь — это образ той, кто делает из добродушного героя безжалостного убийцу.
Детали, которых быть не должно
Обозреватель портала отметил, что с первых же минут на сцене начали сливаться канонические образы оригинальной «Кармен» и современное видение Константина Богомолова.
Так, вместо цветка Хозе получает от возлюбленной использованный тампон. С ним же в руках в следующем действии он поет одну из самых красивых арий «Air de le fleur» («Цветок, что ты мне подарила, ведь он в тюрьме со мною был и нежный запах сохранил»), где вспоминает первую встречу с Кармен и говорит о своей любви к ней. После побега Кармен и ухода Хозе из армии он меняет военную форму на кеды и клетчатую рубашку, а в финальной сцене нелепо пытается убить Кармен в костюме быка.
Сцена классического убийства Кармен приняла актуальный окрас домашнего насилия.
— Хозе связывает Кармен, проводит утюгом по бедрам, пытается подойти к ней с большими щипцами и после неудачных попыток душит ее мешком. Занавес закрывается, а Хозе достает бензопилу, и еще минуту мы слышим ее рев. Все это сопровождается закадровым голосом новостного репортажа о профессоре Соколове, расчленившем свою студентку, а во время убийства мы видим титры: «Хор (стоящий сзади) не вмешивается, потому что в нем нет евреев», — пишет наш культурный обозреватель.
Острый юмор
Вообще у зрителей после просмотра осталось противоречивое чувство. Вроде история глубокая, герои многогранные, но вот их шутки порой были жестоки. Богомолов превратил самую известную музыкальную драму в совершенно новую комедию. Какое место в этом спектакле тогда занимает музыка Жоржа Бизе?
В оперных постановках музыка говорит больше, чем титры на экране. У Богомолова титры перекрикивают музыку, как и зрители в истерическом смехе. Стоит ли воспринимать работу Чижевского как серьезное высказывание или оркестр лишь выполняет роль фонограммы?
Да и сами титры к спектаклю безжалостно изменены. Точнее, их по большей части и нет. Вместо этого мы видим ироничные пояснения того, что происходит на сцене, которые далеки от переводов арий. Например, «Эскамильо поет о том, что он известный артист и все его хотят».
— Режиссер на протяжении всего спектакля будто высмеивает не просто героев, а сам жанр оперы, ходит по острию ножа, шутя на тему евреев, феминизма и домашнего насилия, — делится обозреватель «В курсе.ру».