Великий инспектор для Урала Великой ложи России, бывший Досточтимый мастер ложи «Золотой ключ» № 44 Алексей М. Дал эксклюзивное интервью газете «Пермская Трибуна».
Как сегодня организована система масонских лож? Как выглядит иерархия этой системы, начиная с мирового уровня и заканчивая местным (региональным)?
— Следует сказать, что у ордена Вольных каменщиков нет единого центра управления. Так сложилось исторически. Одной из важных доктрин масонства является верность своему государству и лояльность суверену. В этом смысле регулярное масонство обладает едиными традициями, морально-этическими нормами и даёт возможность члену ордена найти помощь и содействие в любой точке мира, где работают Вольные каменщики. В то же время в любой стране, куда приносили масонский Свет, члены ордена стремились обособиться, создав собственную масонскую юрисдикцию. Поэтому говорить о глобальной мировой иерархии нельзя.
Иерархия от страны к стране может отличаться, но общий контур управления следующий: существует Великая ложа (или Grand Lodge), которая отвечает за управление деятельностью масонских лож на национальном уровне. Под эгидой Великой ложи могут работать Великие провинциальные ложи или дистрикты, отвечающие за координацию деятельности нескольких масонских лож в нескольких муниципалитетах или регионах. На уровне региона или муниципалитета работают Достопочтенные ложи, которые и являются первичными организациями. Есть страны, которые образовывались из нескольких независимых территорий, и в случае если до объединения в территории уже существовала Великая ложа, может произойти то, что случилось, например, в США, где в каждом штате есть своя Великая ложа.
Когда мы говорим о регулярности такой организации, то имеем в виду её признание со стороны других законных масонских организаций. Для этого она должна быть создана масонами по соответствующим ритуалам и правилам. Кроме того, братья, работающие в такой ложе, должны следовать предписанным принципам регулярности, которые называются ландмарками. Тайными данные ландмарки не являются, и их легко найти в различных информационных источниках.
Главный импульс распространения масонства изначально шёл из Англии, откуда он исходит сегодня?
— От конкретных людей. Интересующиеся орденом читают книги, смотрят фильмы, разбираются в информационных потоках, отделяя правду ото лжи, наносное от реального, и некоторые из них приходят в ложи. Потом образуют такие ложи ближе к своему дому… Так орден Вольных каменщиков живёт все прошедшие века, и мы не исключение.
Какие масонские организации существуют в России помимо Великой ложи России (ВЛР)?
— Это единственная регулярная масонская организация страны. Как бы ни хотели представители нерегулярных организаций казаться настоящими масонами, от этого настоящими они не становятся. Поэтому не вижу смысла перечислять псевдомасонские структуры. Нерегуляры малочисленны, разрозненны, хотя среди них много достойных людей. Не исключаю, что наметившаяся в последние годы тенденция к переходу членов нерегулярных организаций в ВЛР будет нарастать.
Во всех ли регионах сегодня имеются масонские ложи? Как с этим обстоят дела на Урале?
— Нет, масонские организации работают не во всех регионах России. В настоящее время несколько десятков лож работают в Москве, Санкт-Петербурге, Воронеже, Саранске, Нижнем Новгороде, Краснодаре и Сочи. На Урале активные ложи ведут свою работу в Перми, Екатеринбурге, Челябинске. Готовятся к открытию ложи в Тюмени и Самаре. Кроме того, под эгидой ВЛР работают Достопочтенные ложи в Минске и Астане, а при образовании Великой ложи Грузии несколько грузинских лож, ранее работавших под эгидой ВЛР, перешли под юрисдикцию ВЛГ. Из ближайших планов ВЛР — образование Великой ложи Казахстана, которое случится осенью этого года.
Следят ли пермские масоны за местной политической и новостной повесткой? Стараются участвовать в жизни города? Влиять на ход политической жизни?
— Пермские масоны разные. Есть те, кто следит за повесткой, те, кто участвует в её формировании, и те, кому совершенно всё равно, что происходит в местной политике. Конечно, каждый посильно участвует в жизни города и края и через общественно значимые проекты, и в рамках частной инициативы.
Что касается влияния на ход политической жизни, то односложно ответить нельзя. С одной стороны, масонство вне политики. Но среди нас есть те, кто ею занимается, государственные служащие. Если брат является одним из участников политического процесса, следует ли считать, что он влияет на этот процесс как масон, или надо полагать, что он выполняет свои должностные обязанности как государственный служащий? Однозначно могу заявить, что все братья делают свою работу хорошо.
Предупреждая вопрос о наличии в регионе «масонского заговора» могу сказать, что пока ни разу с подобного рода вещами не сталкивался. Хотя, когда в регионе появился такой челябинско-магнитогорский деятель, как Кирилл Маркевич, мы получили много информации об его «былых подвигах» от наших челябинских братьев. То, что система государственной власти исторгла этого гражданина, воспринимаю с удовлетворением.
Принимают ли участие представители масонских лож ВЛР в избирательной кампании 2016 года разного уровня (федерального, регионального, муниципального)?
— Да, принимают. Не могу сказать, что это массовое явление, но среди российских масонов есть представители законодательной власти, причём представляющие различные политические движения.
Следует отметить, что член ордена может заниматься любой деятельностью, не противоречащей действующему законодательству, а учитывая, что масонами часто становятся люди с активной гражданской позицией, не удивительно их желание пробовать силы в публичной политике. Формально деятельность брата, если она законна и не дискредитирует нас, не интересует орден.
Среди пермской элиты распространено мнение о противостоянии «варягов» и местных, есть ли такое противостояние в ложе и как сами пермские масоны относятся к «варягам»?
— Орден Вольных каменщиков неслучайно называется братством. Нам нечего делить. Конечно, и у нас бывают разногласия и шероховатости в общении, но всегда можно достичь договорённостей и компромиссных решений.
В пермском «Золотом ключе» в настоящее время работают братья из разных городов Пермского края, Москвы и Екатеринбурга, но для ордена нет понятия «варяг».
Что касается «варягов» во власти, то среди них есть хорошие, грамотные люди и есть люди под уголовными делами. Оценку будет давать следствие, это не дело ордена.
