Директор Центра избирательных технологий Людмила Ознобишина проанализировала по просьбе «Пермской трибуны» проект избрания депутатов городской думы, согласно которому 22 парламентария будут избираться по одномандатным округам, 14 — по партийным спискам, вместо 36 мажоритариев. Эксперт рассмотрел ситуацию со схемами выборов в России, вспомнил историю формирования гордумы и смоделировал, как будет выглядеть пермский парламент, избранный по новой схеме.
Немного политики
Схемы формирования городской власти в Перми раньше точно настраивалась под политическую реальность. «Настройщики» процессов всегда работали в ущерб демократии и для укрепления вертикали власти внутри региона. Вспомним, когда федеральный законодатель установил минимальное количество депутатов (35) для муниципалитетов с численностью более 500 тысяч жителей, в Устав города были внесены соответствующие изменения, и количество депутатов было увеличено с 24 до 36.
Но самым ярким доказательством такой настройки стало произошедшее с выборами мэра. Пермь стала городом, где депутаты одними из первых ушли от прямых выборов, привели систему управления городом к вертикальному подчинению с краем.
В 2012-13 году начали было работать над Уставом по возвращению прямых выборов, но как только получили сигнал сверху, сразу это дело забросили и забыли. Пермь всегда чутко реагировала на тренды и сигналы.
По мнению российских аналитиков, выборы в представительные органы власти столиц субъектов, с точки зрения политической конкуренции, остались сейчас самыми интересными. От избрания мэров в регионах отказываются, и поэтому всё «движение» переходит на уровень депутатов центров субъектов. Порог «допуска», цена входа на этих выборах иные, чем в Законодательное собрание, куда сейчас самовыдвиженцам вход заказан. Да и желающих попасть в ЗС уже не так много, парламент превратился в «клуб директоров». Совсем другое дело — Пермская городская дума. Здесь ещё возможны лоббистские альянсы и политические маневры. Посмотрите, какие чудеса мимикрии демонстрируют народные избранники Перми, когда речь идет о выборе политических покровителей.
Инициаторы схемы «22 мажоритария и 14 партийцев» в качестве аргумента приводят только один довод — федеральные тренды. Но выборы в Перми пройдут через год, а тренды имеют обыкновение меняться. И сейчас есть определенный смысл дождаться итогов кампании 2015 года, не торопиться, чтобы понять, куда федеральные тренды повернут на этот раз. Для доказательства — небольшой экскурс в историю.
Немного истории
Во второй половине 2000-х, когда произошёл переход на федеральном уровне на выборы по «спискам», строительство в России партийной системы декларируется практически везде и становится трендом. В Перми в 2006-м и в 2011-м удалось этот тренд «не уловить», и причин тому несколько. Во-первых, курс на партстроительство и пропорциональную систему избрания шёл у нас на региональном уровне.
В Перми навязывания пропорциональной системы практически не было. Потому как упор был сделан на другое. На выстраивание вертикали в городском управлении. Отказ от прямых выборов мэра фактически «сохранил» мажоритарную систему выборов пермских депутатов. Закручивание гаек коснулось только исполнительной власти города.
В других центрах субъектов ситуация была другой. В Екатеринбурге в 2013 году выборы прошли по мажоритарно-пропорциональной системе 18 на 18 мандатов, тогда же избрали мэра-председателя думы. Изменение системы управления, отказ от прямых выборов в других городах стал проблемой лишь недавно. А мы в Перми живем при сити-менеджере уже почти десять лет.
Выводы повального увлечения переходом на пропорциональную систему были следующими. Регионам понадобился один выборный цикл с 2005 по 2010-й, чтоб убедиться — мажоритарная система выгоднее для вертикализации власти, выгодна она, прежде всего, «Единой России». И тренды стали меняться. Произошёл поворот в сторону одномандатников. Стали возвращаться мажоритарные округа. Как раз Пермь попала в этот тренд в 2010 году и оставила 36 мажоритарных округов. В результате была сформирована вполне себе «единороссовская» дума, в компании с одним коммунистом Андреем Солодниковым.
Но в 2011 году появляется изменение в законодательстве, где прописано закрепление не менее половины мандатов для партийных депутатов в муниципалитетах, где депутатов больше 20. Аналитики связывают это с медведевской оттепелью, когда опять пошла речь о создании партийной системы, необходимости конкуренции и т. д.
Все это проработало очень недолго. В 2013 году обязательное использование партийных выборов на муниципальных кампаниях было отменено. Это судьбоносное решение называют «Законом Клишаса» по имени его инициатора. Оттепель закончилась, потому как «набили шишек», в муниципальные собрания стали проводить своих представителей не только парламентские партии.
Самым ярким доказательством стали результаты выборов в думу Екатеринбурга в 2013 году, когда «Единая Россия» набрала 28%, «Справедливая Россия» — 17%, «Гражданская платформа» — 13%, Партия пенсионеров — 9%, КПРФ — 8,6%.
После таких результатов законодатель закрепил три варианта для формирования представительных органов крупных муниципалитов: по мажоритарным округам; 50/50 и выборы по преимущественно мажоритарной схеме, где не менее десяти мандатов распределяется среди депутатов, избранных по партспискам.
Как результат, в сентябре 2014 года 14 из 20 столиц регионов вернулись к мажоритарной системе, смешанная система была использована лишь в шести.
Перечислю некоторые города, где в прошлом году выборы прошли по мажоритарной системе: Вологда (30 депутатов), Иркутск (35 депутатов), Курган (25 депутатов), Пенза (35 депутатов), Южно-Сахалинск (25 депутатов), Биробиджан (21 депутат), Салехард (20 депутатов), Улан-Удэ (30 депутатов), Йошкар-Ола (35 депутатов), Чита (30 депутатов), Хабаровск (35 депутатов).
Теперь посмотрим на результаты выборов в 2014 году там, где выборы были по мажоритарно-пропорциональной системе:
Элиста (ЕР — 47%, КПРФ — 17%, «Гражданская платформа» — 10%, СР и ЛДПР по 4%);
Симферополь (ЕР — 59,6%, ЛДПР — 17%, КПРФ — 6,2%);
Владикавказ (ЕР — 62%, «Патриоты» — 22,7%, СР и КПРФ по 5%);
Благовещенск (ЕР — 40%, ЛДПР и КПРФ по 20%, «Пенсионеры за справедливость» — 7,6%);
Брянск (ЕР — 69,8, КПРФ — 11,3%, ЛДПР — 5%);
Мурманск (ЕР — 44%, ЛДПР — 13,5%, СР — 11%, «Гражданская платформа» — 7%).
Простые арифметические подсчеты показывают, что средний процент ЕР — чуть больше 50%. А там, где перешли на мажоритарную систему, «Единая Россия» получила больше мест. По информации Комитета гражданских инициатив, в Йошкар-Оле «единороссы» заполучили 91% мандатов, хотя рейтинг партии по всем опросам не превышал 45% избирателей.
В 2015 году после 13 сентября мы увидим, насколько изменится ситуация и куда «повернут» федеральные тенденции. Осенью выборы пройдут в 25 представительных органах столиц регионов.
Немного демократии
Тренды сейчас таковы, что регионы, с одной стороны, возвращаются к смешанной системе, но при этом уходя от паритета 50/50. Количество депутатов-партийцев минимизируется (до минимального количества — 10).
Таким образом, федеральные тренды менялись с начала 2000-х следующим образом: до 2005 года — мажоритарная система; до 2010-го — пропорциональная система; с 2010 до 2013 год — мажоритарно-пропорциональная система; с 2014-го — преимущественно мажоритарная система; 2015 год — система выборов с мажоритарным перекосом.
По принципу маятника, дальше по логике должен произойти возврат к мажоритарной системе.
Немного хитрости (вся правда о десяти мандатах)
Федеральные аналитики переход на преимущественно мажоритарную систему выборов, ту, которую предлагают реализовать в Перми (наличие 10, 12 или 14 партийных мандатов (менее 50% от числа депутатов), и их распределение называют издевательством. «Федеральное законодательство гарантирует, что партия, преодолевшая пятипроцентный барьер, должна получить хотя бы один мандат. А сколько нужно получить голосов, чтобы в десятимандатном округе партии досталось два мандата? Расчеты показывают, что гарантировать получение двух мандатов можно только при 18% голосов. Иными словами, результат выборов почти предрешен. Главное для любой партии, кроме «Единой России» и КПРФ, — перешагнуть пятипроцентный рубеж. А дальше уже без разницы — 5 или 15% — все равно будет один-единственный мандат, который получит либо лидер городского отделения, либо главный его спонсор. У КПРФ есть шансы на два мандата. У «Единой России» — 6-7 мандатов в пропорциональной части и почти все — в мажоритарной», — отмечают в Комитете гражданских инициатив.
В случае с 14 партийными мандатами в Перми ситуация аналогичная. Для получения одного мандата партии надо набрать от 5 до 14%. Разница огромная. Для получения двух мандатов — от 15 и до 21% и т. д.
Можно сделать следующий вывод: это никакие не партийные выборы, не создание партийной системы на уровне города, а декорация. Она позволит провести в думу по одному представителю от трех, четырех партий. И всё. Но о каких фракциях и о каком партстроительстве можно вести речь? О создании коалиций из двух-трех человек на 36 депутатских мест?
Думаю, после выборов 2015 года на муниципальном уровне пройдет возврат к мажоритарной системе. В Пермском крае такие процессы уже идут. Не зря Верещагинский район, Березники внесли изменения в Уставы и вернулись к мажоритарной системе. И федеральные тренды также вернутся к этой системе на уровне столичных муниципалитетов субъектов. Возможно, причина в том, что оппозицию допускают до выборов, но набрать необходимый процент она не может. Выборы — это всё равно затрата ресурсов, тем более на уровне города. «Канализировать» таким образом протест долго нельзя. Все равно где-то «прорвёт», и либо оппозиция начнет занимать места в парламентах регионов и муниципальных собраниях, либо придет к выводу, что это затратно, неэффективно и бесперспективно, и выйдет на улицы.
Немного о минусах и политических рисках системы 22/14
Кроме очевидных минусов для пермяков — ухудшение доступности депутатов для избирателей (округа снова будут укрупнять), хочу обратить внимание на риски таких выборов для власти.
Попытка связать выборы с заксобранием и Госдумой несёт в себе риски, и процент «Единой России» будет неизменно снижаться.
И если сейчас в думе 35 (ЕР и независимые) +1 коммунист, то дума, избранная по системе 22/14, будет представлять из себя 20-27 единороссов, 2-4 независимых, 4-5 не единороссов. Но, как обычно, важен процент, который взяла партия на выборах. Считают успешность кампании по этому показателю. Вспомните, для федеральных властей всегда было важно, сколько процентов даст «Единая Россия» на выборах. От этого всегда зависела судьба губернатора.
А теперь представьте, что такие выборы 22/14 пройдут в нашем городе в 2016 году, когда будут совмещены выборы федеральные и региональные. Понимают ли политические отцы города, что предлагают, и в какую ловушку может попасть губернатор? Сомневаюсь.
Довод про неувеличение расходов на содержание депутатов Гордумы, избранных по схеме 22/14, не имеет под собой оснований. В случае избрания партийных депутатов надо предусмотреть расходы на партийные фракции. Если, конечно, не получится, что «фракции» будут представлены четырьмя отдельными депутатами, которые попросят для себя по отдельному партийному кабинету.
Немного математики и конспирологии
В случае принятия схемы 22/14 уменьшится количество депутатов, избранных по округам. Соответственно, с 22 до 35 тысяч увеличится количество избирателей, проживающих в одном гордумовском округе.
Путём математических вычислений можно предположить, как территориально уменьшится представительство депутатов от районов (см. инфографику).
Если к этому добавить конспирологические выводы, то идеологи данной схемы выборов решают одну, но достаточно глобальную задачу. Такая схема минимизирует участие в выборах кандидатов, представляющих интересы авторитетных бизнесменов. Что в принципе укладывается в федеральные тренды, если смотреть на политические процессы под таким углом. А если смотреть на перспективу, то изменение этой схемы может стать первым шагом, следующий — это смена схемы выборов в ЗС.
