Спецкор газеты «Местное время» Анна Букатова провела неделю в женском монастыре по заданию редакции. Предыдущую часть ее репортажа можно прочитать здесь.
…Мой первый день в женском монастыре начался с общей трапезы. Проводила меня туда одна из монахинь. Я не запомнила её имени, но до сих пор не могу забыть её бесконечно доброго взгляда. Казалось, в тех глазах столько света, что окружающие должны бы жмуриться.
Нечто подобное я чувствовала от всех сестёр всё время своего пребывания в монастыре. Там меня называли только Аннушка и никак иначе. Столько ласковых слов в день я и в кругу родных не всегда слышу. Та самая монахиня после обеда снова подошла ко мне и спросила, как я себя чувствую с дороги? Нужен ли мне отдых или я готова приступить к послушаниям? Я совсем не устала — Верхнечусовская Казанская Трифонова женская пустынь находится всего в 70 километрах от Перми. Да у меня и язык бы не повернулся отказаться от работы после бесплатного обеда. К тому же было ужасно интересно, что за послушание мне дадут в первый день.
Меня отправили на кухню. Дома мне приходилось готовить максимум на пятерых. И это в праздники, когда были гости. В монастыре же постоянно живёт в среднем полсотни человек. Общие трапезы два раза в день — в 11:00 и в 17:00. Поначалу мне показалось, это маловато. Но когда в общем распорядке дня несколько часов молитв и до трёх часов уходит на приготовление еды к каждой трапезе, понимаешь, что по-другому выйдет вряд ли. Поначалу было сложно даже представить, как это — приготовить еду для 50 человек. А уж какая гора посуды появляется при этом и подавно. Но глаза боятся, а руки делают.
Моя первая «смена» на кухне была помощницей по уборке. Монахиня, что также выполняла это послушание, поставила по большому тазу себе и мне. Распределила посуду. Показала, где котёл с кипятком, где с холодной водой. Дала чистящее средство. В монастыре это смесь горчицы с содой. Запах странный, цвет тоже, но отмывает не хуже раскрученных брендов.
Последующие дни я уже была помощником повара. К 8 часам надо было быть на кухне. Помню первое меню: мы готовили сырный суп, крабовый салат и пюре с зажаренной рыбой. Чем сегодня питается монастырь, решает главная по кухне. Этот список принадлежал Ольге. Она обычная женщина, одета по-простому, не в монашеское платье. Ольга приезжает в пустынь уже десять лет вместе с ребёнком на срок от пары недель до нескольких месяцев.
Всё началось с того, что она приехала помолиться после семейной трагедии и осталась, потому что в монастыре ей было лучше, чем в городе. При монастыре дети живут и на постоянной основе. Но это в том случае, когда родителю разрешает остаться духовник храма или настоятельница. Дети учатся в местной сельской школе. Окончив её, девочки имеют возможность остаться при монастыре.
Видов послушаний в монастыре много. Это помощь на конюшне, в свечной, швейной, столярной, церковное послушание по уборке храма и чтению молитв, на огороде, на пасеке, в библиотеке, по расселению паломников, в заготовке трав и растительных масел, уборка отхожих мест. Работа на кухне — самое простое послушание, с него начинают все новенькие. Здесь же очень быстро испытываешь удовольствие от работы — когда видишь, как десятки человек с аппетитом едят то, что ты приготовила. Это очень спокойное и благородное чувство.
В монастыре необычно вкусный хлеб. Его пекут сами монахини каждые два дня. Это тоже одно из послушаний. Выпекают по 50 буханок. Для этого нужно три ведра муки, ведро тёплой воды, полкило живых дрожжей, соль, сахар и бутылка подсолнечного масла. В большой кастрюле, которую называют дежа или тестомес, всё это смешивают, оставляют «томиться» в тёплом помещении на час-полтора, после ещё раз перемешивают и раскладывают в формы, оставляют в них ещё на час-полтора, а потом на 40 минут ставят в духовку. Кстати, из-за хлеба при мне как-то повздорили кухарка и одна из монахинь. Недосчитались нескольких буханок и искали виноватых. В общем, как и сами матушки говорят про себя: «Мы обычные люди, и грехи у нас с мирянами совершенно одинаковые». Помирились сразу же на месте и долго извинялись друг перед другом.
Все жители монастыря обязаны посещать службу дважды в день. О её начале говорит звон колокола. Он и будит тебя по утрам, минут за 15 до молебна. Чтобы умыться и дойти до храма, времени больше чем достаточно. Утренняя служба начинается в семь утра, вечерняя — в семь вечера (иногда раньше, в зависимости от церковных праздников и поста). Найти на территории монастыря храм не составляет никакого труда — его золотые купола, высокую колокольню и белоснежные стены видно далеко с трассы даже ночью.
Тут была моя первая в жизни служба — вечернее богослужение монахинь и настоятельницы. Я не знала местных правил, было неловко. Это заметила одна из них, почтенного возраста, очень маленькая. Взяв меня за руку и потянув к себе, она сказала, что стыдиться креститься большой грех, а креститься нужно трижды. После она ещё не раз подсказывала, как нужно себя вести в храме. Особых правил поведения тут нет. Даже то, что женщины на службе встают по левую сторону, а мужчины по правую, соблюдается только по выходным, когда много приезжих. В будни же в храме только «свои», одни женщины, и они встают, как им удобно. В основном по стеночкам, около лавочек.
Служба идёт в среднем три часа, и всю её выстоять на ногах непросто. Я в тот свой первый раз, после работы на кухне, как ни старалась, не смогла — спина заболела, как будто мне не 30 лет, а все 60. Вообще, монахини говорят, что нужно себя вести в храме так, как подсказывает сердце. Сами же все они трижды крестились и очень низко кланялись перед всеми особо почитаемыми иконами и прислонялись к ним то лбом, то губами, поочередно, каждый раз, когда входили или уходили из храма. Главная святыня Всехсвятского храма — Казанский образ Божией Матери.
По преданию, она явилась людям на источнике вблизи Митейной горы, на которой стоит сегодня монастырь. Икона увешана десятками современных женских украшений — серьгами, кольцами, часами, кулонами. Монахини рассказали, что их оставили женщины, мольбы которых икона «услышала». Честно скажу, я далека от понимания чудес такими, какими их видят жители монастыря. Та же история с появлением иконы мне кажется лишь красивой легендой. Но вот все эти украшения… их я объяснить себе не могу.
У меня появилось много вопросов в монастыре. Сёстры принесли разные книги. Начать советовали с серии рассказов «Несвятые святые» архимандрита Тихона, но я решила с простого — хотя бы узнать, какие молитвы бывают и вообще, что считается греховным в православии.
В местной церковной лавке мне дали молитвослов, из которого я поняла, почему, как говорят люди верующие, «все мы грешники». Опуская семь смертных грехов, всем нам понятных, есть ещё под сотню простых грехов. Среди них, например, желание женщины нравиться, сопереживание героям любимого сериала и даже жжение восточных благовоний. По этой книге выходит, что каждый самый обычный городской житель грешит каждые десять минут минимум! Ну, палочки индийские я дома и так не жгла, а вот с желанием нравиться мужчинам ничего не поделаешь — грешна.
Если серьёзно, была у меня пара историй, которые и привели в монастырь. С ними я впервые в жизни сходила там же на исповедь. Может быть, церковь может помочь там, где бессильны подруги и даже совесть со здравым смыслом — так думала я. В конце концов, в этой жизни следует верить только тому, с чем имел дело лично. Для меня оказалось неожиданностью, что даже в женском монастыре исповедует мужчина — священный сан, позволяющий служить литургии и проводить священные обряды (среди которых исповедь и причастие), в принципе может принять только мужчина.
В Верхнечусовском женском монастыре такой священник и духовный наставник всех монахинь — игумен Савватий. На исповедь к нему выстраивались очереди. Почти все рыдали, когда признавались в грехах. Там же особым ритуалом священник названные грехи им отпускал. Большинство паломников за этим и приезжают в монастырь — подготовиться к исповеди и причастию. Всё это занимает несколько дней, нужно ходить на службы и читать определённые молитвы.
Для меня эта неделя в монастыре стала не только поводом для репортажа. Ответы на свои вопросы я если и не нашла, то они меня хотя бы перестали беспокоить. Помню, в последний свой день в храме я поговорила с настоятельницей, монахиней Ксенией. Я спросила у неё, что сёстры будут делать, если после публикации выстроится толпа желающих пожить в их монастыре? Когда люди узнают, что это в принципе возможно? Монахиня ответила, что такого не будет, потому что о каждом человеке свой промысел Божий.
Я знаю ещё пару причин, по которым этой толпе в Верхнечусовском женском монастыре не быть: там нет магазинов, интернета, зеркал, нет современных туалетов, все удобства в добрых деревенских традициях. Правда, есть баня, ходят в неё раз в неделю, по четвергам. Вообще, по приезде из монастыря многое начинаешь ценить и уже не воспринимаешь как должное даже свою ванную.
